– С Вами приятно иметь дело, месье Лестрейндж, – высокий мужчина лет 35-38 в твидовом костюме пожимает руку сначала самому Эдмону, а затем его помощнику Луи. – Тогда до понедельника. Я начну с осмотра конюшен, если Вы не против. И пусть подготовят лошадей, я хотел бы познакомиться с каждой.

– Конечно, месье Морель. Я дам распоряжение. К 9 утра понедельника все будет готово. Луи вас проводит, — Луи коротко кивает и указывает их гостю в сторону большой дубовой двери кабинета:

– Прошу, месье Морель, следуйте за мной. По дороге покажу Вам галерею, она впечатляющая.

Как только дверь за мужчинами закрывается, Эдмон наконец позволяет себе расслабиться. Пиджак темно-серого цвета небрежно летит на диван, серебряные запонки оказываются на рабочем столе, а сам Эд с облегчением расстегивает верхние пуговицы свой рубашки и засучивает рукава. На губах наследника Лестрейнджей играет улыбка – он одержал очередную победу в этой гонке. Еще одно достижение в его и так переполненную копилочку. Эдмон был невероятно горд собой – еще бы, он смог уговорить лучшего тренера не только Франции, но и всей Западной Европы, присоединиться к их команде и начать тренировать их лошадей к следующему сезону скачек. Несколько недель назад закончился переходный период в скаковой подготовке, во время которого лошади активно отдыхали после сложных физических нагрузок летом, когда проводились сами скачки. Сейчас настало время первого этапа подготовительного периода на будущий год. Как раз в это время составлялась индивидуальная программа для каждой из лошадей, и смена тренерского состава была как нельзя кстати.

Эдмон подходит к большому панорамному окну и берет губами сигарету. Одно движение рукой, вспышка огня и Эд выдыхает облако табачного дыма, взглядом цепляясь за красоту окружающей природы: рядом с конюшнями находились просторные левады, в которые конюхи выпустили часть табуна, а чуть дальше – зеленый лес, за которым располагалось озеро. День выдался на удивление теплым и солнечным для середины декабря, даже для юга Франции.

– Все прошло просто отлично, ты сделал практически невозможное. Месье Лестрейндж будет доволен, – Эд открывается от созерцания пейзажа за окном и поворачивается в сторону своего помощника, который только что вошел в его кабинет.

– Да, ты прав. Отправь отцу сову с вестями. И нам осталось последнее на сегодня – решить, кто из моих будет выступать на следующих соревнованиях, – затушив сигарету, Эд садится в свое кресло, жестом указывая Луи на место напротив. Помимо того табуна, которыми владела семья Лестрейнджей, у Эда было своих шесть лошадей, с любовью собранных со всего мира.

– Афина, Гамлет, Анабель и Лето останутся готовиться к скачкам. Альтаир, – на секунду Эд задумывается и кладет подбородок на скрещенные пальцы. – Что ты о нем думаешь? Я вижу в нем потенциал, он молод, но своенравен. С ним могут возникнуть трудности.

– Соглашусь, но мне кажется, что месье Морель сможет сделать из этого не ограненного алмаза фаворита, у Альтаира хорошие задатки, – короткий кивок, который подтверждает согласие Эдмона со словами Луи, и Лестрейндж откидывается назад в свое кожаное кресло. Он заранее знает, что следующее решение ему дастся не легко, но его нужно было принять. – А Эвер?

– Ты же знаешь, Эвер не для скачек, – год назад Эд сделал себе очень приятный подарок – Эвер, невероятной красоты кобылу редкой изабелловой масти, в которую он влюбился с первого взгляда. Даже для Эдмона эта покупка была дорогой, но он не на миг о ней не пожалел. Она стоила каждого потраченного галлеона. Проблема была в том, что Эд не хотел делить эту прекрасную лошадь ни с кем, хоть и знал, что при должном подходе она смогла бы стать фавориткой в следующем сезоне. – Я еще подумаю над этим, пока есть время, – нет, он не отдаст ее, уже решено. Не все смогут это понять и принять, но Эдмона было не переубедить. В своей настойчивости он мог легко посоревноваться с собственным отцом. – На сегодня все, выходной должен быть выходным. И, Луи, попроси подготовить Эвер. Я хочу прокатиться. – Луи кивает головой и исчезает за дубовой дверью.

Спустя 20 минут Эдмон, уже переодевшись в обычные светло-серые бриджы для верховой езды, аналогичного цвета водолазку с молнией у горла и синий жилет с эмблемой дома Лестрейнджей, спустился в большой мраморный холл на первом этаже, который встречал всех гостей ипподрома. В выходной день, как обычно, в нем было многолюдно. Несмотря на то, что сезон скачек был окончен, к ним приезжали люди со своей Франции, чтобы совершить прогулку верхом. Особенно в такой чудесный субботний день. Поздоровавшись с некоторыми частыми посетителями и перекинувшись с ними парой слов, Эд пересек большой зал и направился в сторону конюшни. У больших ворот его уже ждала Эвер.

– Привет, моя девочка, — одной рукой Эдмон ласково касается морды своей любимицы, а другой протягивает ей зеленое яблоко. Эвер радостно заржала, переступая с ноги на ногу от переизбытка эмоций. – Ну тише, тише. Сейчас мы с тобой прокатимся. – Эд с завидной легкостью и ловкостью оказывается на Эвер и, спустя пару минут, они оба скрываются в лесу.

Спустя час Эдмон вернулся на территорию комплекса и направился в сторону конюшен. Эвер шла спокойным шагом, пока Эд был погружен в свои мысли.

Резкий хлопок.

Эвер заржала и недовольно забила копытами. Со стороны конюшен послышалось такое же недовольное ржание остальных лошадей.

«Мерлиновы подтяжки, какого чёрта?!» – Эдмон понимал, что такие резкие звуки не могут привести ни к чему хорошему. Они пугали и будоражили лошадей, особенно молодых. Но на этом все не закончилось. Пока Эд успокаивал Эвер, краем глаза он заметил движение со стороны конюшни. Подняв голову он увидел скачущего галопом напуганного Лето и молодую девушку на нем, которая явно не контролировала ситуацию. А судя по беготне и крикам конюхов, на помощь ей они не могли прийти. У Эдмона была лишь пара секунд на то, чтобы оценить ситуацию и принять решение:

– Вперед! – Эд разворачивает Эвер в сторону беглеца и устремляется за ним. Конь успел добежать практически до самого леса, когда Эд был на достаточном расстоянии, чтобы одной рукой достать волшебную палочку из чехла на поясе и произнести успокаивающее заклинание. Спустя мгновение конь замедлился и перешел на шаг.

– Мадмуазель, с Вами все в порядке? – спрашивает Эд молодую перепуганную девушку. Лестрейндж уже стоит на земле у коня и его наездницы и крепко держа поводья. Сердце бешено стучит, лицо слегка порозовело, а непослушные волосы растрепались еще сильнее. Но больше всего он волновался за девушку, которая сидела верхом на испугавшемся резкого хлопка Лето. Но свое волнение Эдмон старался не показывать, умело сдерживая свои эмоции. От того, что он будет переживать, толку мало, надо с холодной головой подойти к ситуации и, в первую очередь, позаботиться о пострадавшей. – Давайте я помогу Вам спешиться?

Обхватив двумя руками девушку за талию, Эдмон помог ей безопасно спуститься на землю. Она была слегка напугана и взволнована, что неудивительно после такого небольшого, но опасного приключения. Приносимые мадмуазель спутанные извинения за доставленные неудобства и прерванный отдых показались Эду очень милыми и искренними. Сейчас мало кто мог гордиться неподдельной добротой и честностью. В этой немного детской наивности Эдмон нашел что-то чарующие и завораживающее его.

— Ну что Вы, mademoiselle. Я уже заканчивал прогулку и хорошо, что оказался поблизости, — Эдмон улыбается и снова берет Лето за поводья. Одну руку кладет на морду коня, успокаивающе поглаживая его. – Лето хороший конь, но молодой и пугливый. Видимо, дети баловались петардами или чем-то подобным, – на секунду виноватая улыбка коснулась губ Эдмона, но тут же исчезла. Честно признаться, молодой человек ощущал свою вину за произошедшее. Будучи управляющим ипподрома, он нес ответственность за все происходящее в его границах. Даже если в этот момент он был в тысяче миль. Конечно, Эдмон разберется в ситуации и найдет виновных, но это будет позже.

— Если хотите, Вы можете его погладить. Он не укусит, – это была чистая правда. Лето был одним из самых добрых и привязанных к человеку коней, которых Эдмон когда-либо встречал. – Но, конечно, исключительно по Вашему желанию, mademoiselle. Кстати, меня зовут Эдмон – он хотел продолжить, но что-то заставило его замолчать и не называть фамилию. Короткий взгляд на все еще взволнованную девушку подтвердил, что решение это правильное. Кто знает, что у этого напуганного очаровательного создания в голове. Лучше остаться просто Эдмоном.

— Месье Эдмон… — запыхавшийся конюх, которого, кажется, звали Франц, уже спешился со своего коня и торопливо направился в сторону потерпевших.

— Я на минуту, — Эдмон взял за поводья Лето и Эвер и направился в сторону спешащего конюха. Лучше бы он так спешил, когда несчастную девушку уносило вдаль перепуганное животное. Эдмон был раздражен безответственным поведением сотрудника, но никак не показал этого, а только смерил бедолагу, полностью осознающего свою вину, тяжелым взглядом.

— Заберите их в конюшню и убедитесь, что с Лето все в порядке, — Эдмон передал поводья конюху и понизил голос, чтобы новоиспеченная знакомая точно не могла их услышать. Хотя они итак стояли достаточно далеко, но осторожность никогда не бывает лишней. — Еще были подобные инциденты? — Франц настолько активно замотал головой вправо-влево, что казалось, что она сейчас оторвется от шеи и улетит, словно у детской куклы. — Хорошо, идите. Девушке я сам помогу.

Еще несколько мгновений Эдмон смотрел на удаляющиеся силуэты его лошадей. Он искренне надеялся, что в этом порыве страха Лето не покалечил себя.

— Здесь есть чудесный ресторанчик с французской кухней, — Эдмон вернулся к девушке. — Я приглашаю пообедать со мной. У них чудесный киш, сыры и вино. Думаю, это поможет реанимироваться после такого экстремального путешествия. И кофе отменный, если Вы не хотите вина.

До ресторанчика они шли пешком. Конечно, можно было и трансгрессировать, но Эдмону хотелось дать девушке время на то, чтобы прийти в себя. Тем более погода в этот день была прекрасная. За те 15 минут, что они прогуливались до места назначения, наследник семьи Лестрейнджей успел выяснить немного о новой знакомой – ее звали Гвендолен и ей было 18 лет. Приехала в гости к своей младшей сестре, которая не так давно переехала жить во Францию. Именно она привела Гвен на ипподром.

— Месье Эдмон, Ваш столик, — с очаровательной улыбкой официантка провожает их к столику на двоих, с которого открывался потрясающий вид на левады и гуляющих в них лошадей. Эдмон, как его и учили в детстве, пододвинул один стул для Гвен и помог ей сесть. Для него правила этикета были неотъемлемой частью жизни, но кому-то его манеры могли показаться странными.

— Адель, принеси нам, пожалуйста, сырную тарелку. И хлебную. Гвен, может, вина? Пожалуйста, заказывай все, что пожелаешь — Эдмон не хотел показаться неприличным или настойчивым. Он просто пытался успокоить свою совесть и меньшее, что он мог сделать в подобной ситуации — это угостить обедом.

Предполагал ли тогда Эдмон, что эта встреча станет судьбоносной и принесет в его жизнь как радость, так и разочарование? Нет, на первый взгляд все выглядело вполне безобидно.